От лоботомии к «Клинике памяти»: страх перед походом к психиатру по-прежнему силён

В этом году краевой клинической психиатрической больнице имени профессора Галанта исполнилось ровно 100 лет. Каждый год в стационарных подразделениях больницы получают специализированную медицинскую помощь более 11 тысяч пациентов, около 60 тысяч человек лечатся амбулаторно, и почти 130 тысячам оказываются различные профилактические услуги. Согласно статистике, каждый 22-й житель Хабаровского края хотя бы раз обращался туда за помощью. Но подавляющее большинство не признается в этом никогда. психиатрическая больница имени галанта 

Больница открылась в 1923 году по распоряжению существующего тогда правительства Хабаровского края. В стационаре было 43 койки, и работало 40 человек медицинского персонала. Сегодня для лечения пациентов задействовано 1010 коек и открыто 11 подразделений по всему региону.

— Понимаете, ещё век назад у наших коллег было понимание, что психический больной нуждается в особом уходе, в соотношении один к одному: один человек персонала на одного пациента, — говорит Олег Карловский, и. о. главного врача краевой клинической психиатрической больницы имени профессора И. Б. Галанта. — Но страх перед психиатрической больницей у людей сохраняется, к сожалению. О методах, которые использовали в мире для лечения больных написано немало книг и снято множество фильмов. Возьмём, к примеру, фильм «Пролетая над гнездом кукушки» (16+), снятый по роману роман Кена Кизи. Сегодня лоботомия не применяется нигде, это антигуманный метод лечения. Мы используем нейролептики, психотерапию. Много сегодня сделано для дестигматизации психиатрической больницы. Мы ее даже переименовали – больница имени профессора Галанта, не так страшно уже. Много точечных подразделений у нас работает, люди с когнитивными расстройствами идут не в клинику неврозов, а в «Клинику памяти». Открыты кабинеты медико-психологического консультирования, там смотрит клинический психолог, медицинский психолог. Он может определить – если какая-то патология у человека есть, но она не психического регистра, он не ставит диагноз, но помощь больным оказывает, что тоже очень важно. Люди боятся еще психиатрической больницы в плане дальнейшего трудоустройства, но мы не ставим просто так диагнозы, стараемся помочь.

Ольга Геннадьевна Козлова проработала в психиатрической больнице имени профессора Галанта 36 лет. Сейчас трудится заместителем главного врача по медицинской части. Говорит, что о решении связать свою жизнь с медициной, а в частности, с психиатрией не пожалела ни разу. Более того, её путь был предопределён с детства, ведь в профессию она пришла по стопам родителей. психиатрическая больница имени галанта

— Да мне было некуда деваться, — рассказывает Ольга Козлова. — Папа был психиатр, заведующий кафедрой, мама врач-психиатр, и я примерно с 5 лет знала, что буду лечить психические болезни. А кем я могу быть еще, это же так интересно – я рождена, чтобы оказывать помощь психически больным людям! Мама сначала была медсестрой в психиатрической больнице, потом поступила в мединститут, и мы жили в общежитии. Все мое детство, взросление, становление личности проходило в этой атмосфере, - мама консультировалась с папой по поводу лечения пациентов.

За те 30 с лишним лет, что Ольга Геннадьевна работает в больнице, многое изменилось. Раньше были только мужские и женские отделения, сейчас появились смешанные. Клиника стала более открыта для посетителей и родственников пациентов. Конечно, туристические экскурсии по отделениям не проводят, но двери лечебницы уже не напоминают неприступную крепость. И, тем не менее, признать, что у тебя есть проблема, и обратиться за помощью к врачу до сих пор способны далеко не многие. психиатрическая больница имени галанта

— Раньше если обратился к психиатру – боже мой, не дай бог кто-то узнает. Ползком, тайком, в маске и перчатках зайти в больницу и точно так же выйти. И никому не рассказать. Потом случился период интереса: а что это такое? И что там делают? Да, там делают что-то интересное, давайте зайдем, посмотрим. О других слушать интересно, но если это меня касается – то нет, нет, нет – в маске, в перчатках, ползком, чтобы никто не узнал. Сейчас мы дошли до того момента, что люди говорят – ну да, психиатр - это такой же врач, как невролог, стоматолог и кардиолог, может, и правда надо пойти к психиатру. Но не идут. Все еще не идут. Модно говорить, у меня депрессия. А вот лечить эту депрессию, или хотя бы диагностировать ее приходят единицы. Нужно прийти, пока человек еще здоров, уделить внимание каким-то моментам, не дать им развиться во что-то серьезное, - сгладить, отработать...

У нас появились отделения определенной направленности, например, первого психотического эпизода, куда помещаются пациенты с впервые возникшим поведенческим расстройством, галлюцинациями, бредом, ступором, кататоническими симптомами. В течение первых пяти лет мы этих людей реабилитируем, возвращаем к жизни, работаем с родственниками, показываем, что психическое заболевание – это то, с чем можно и нужно жить. В психиатрических отделениях появились направления помощи больным, склонных к суициду, с расстройством пищевого поведения. Открылась «Клиника памяти». Мы оказываем помощь тем, кто здоров, просто какие-то проблемы с памятью начались. Например, возрастная деменция, люди после инсульта.

Врач-психиатр высшей категории со стажем 40 лет Давид Львович Бекер говорит, что если XIX век – век неврозов, то XX – век травм и последствий. И врачи в XXI веке сегодня тоже занимаются лечением последствий тяжелых и сверхтяжелых переживаний у человека.

— Довольно большое количество людей страдает не столько от депрессии, сколько от невозможности определить свое место в жизни и понять смысл. Мир очень быстро меняется и приспосабливаться с каждым годом все сложнее. И поэтому многие люди не понимают, как им жить дальше. И в психическом эквиваленте возникают депрессии, тревожные и панические расстройства, возникает нарушение пищевого поведения – булимия, анорексия, и травма, как отдельный большой блок такой, с которым тоже работаем, и это тоже влияние времени. Любой метод терапии связан, прежде всего, с большим интересом врача-психотерапевта, психиатра к человеку. Без интереса к человеку, без желания помочь ему, без возможности составить коммуникацию, словесную прежде всего, не может быть и речи об изменении в его психическом состоянии. Ни одно лекарство, ни одно самое прогрессивное воздействие не дает того, что дает слово. психиатрическая больница имени галанта

Мария Полякова Фотографии: Дмитрий Волков

• «На передовой с COVID-19» и награждение лучших врачей в Хабаровске - читайте по ссылке