Россия — Китай: «тонкая нить» противоречий

Совсем недавно ряд средств массовой информации анонсировал новость о совместном российско-китайском кинопроекте по созданию фильма «Красный шёлк».

По сюжету кинокартины действие разворачивается в 1927 году. Через всю Россию перевозят секретные документы, которые определят будущее СССР и Китая. Под видом обычных пассажиров скрываются иностранные разведчики, готовые на все, чтобы получить эту информацию. Молодому красноармейцу и бывшему царскому агенту приходится объединиться, чтобы раскрыть общего врага.

Однако всегда ли интересы народов России и Китая были едины? Ответ на это вы найдете в нашей статье.

Время первых

Подписанию первого российско-китайского договора, с которого начались официальные взаимоотношения между странами и определение дальневосточной границы России, предшествовало проникновение подданных московского царя на территорию Забайкалья и юга Дальнего Востока.

Так, в 1655 году ими было учреждено Нерчинское воеводство, в 1682 году — Албазинское воеводство.

Необходимо отметить, что русские казаки и крестьяне-переселенцы в Приамурье периодически подвергались нападениям со стороны маньчжур. Отчасти это стало следствием опасений Цинского двора (официальной правящей династии в Китае) потерять контроль над богатой ресурсами Маньчжурией.

Так, первое вооруженное столкновение маньчжур и казаков произошло еще в 1652 году. Тогда отряд из 600 «знаменных воинов», 1500 дауров и дючеров ( осадили Ачанский острог, в котором зимовал отряд Е. П. Хабарова.

Маньчжуры потерпели жестокое поражение, потеряв 676 человек убитыми. Потери казаков составили 18 человек убитыми и 78 ранеными.

Вслед за боестолкновением в районе Ачанского острога последовали сражения за Кумарский острог (1655 год) и две обороны московскими подданными Албазинского острога (1670 и 1685—1686 годы).

Предпосылки договора

Необходимость в урегулировании пограничных конфликтов между подданными двух государств привела к подписанию 27 августа (6 сентября по григорианскому календарю) 1689 года Нерчинского договора.

Со стороны России переговоры вело посольство во главе с окольничьим Ф. А. Головиным и его «товарищами» — нерчинским воеводой И. Е. Власовым, енисейским дьяком И. Юдиным. Всего в составе посольства числилось 20 человек. Также с ними из Тобольска в Даурию был направлен полк служилых людей из разных сибирских городов общим числом в 1400 человек.

Инструкцией Посольского приказа Ф. А. Головину предписывалось отвергнуть притязания маньчжуров на Даурию, добиться заключения мирного договора, разграничить владения государств в Приамурье и установить торговые отношения.

Границей между государствами предлагалось установить реку Амур как естественный водный рубеж. Инструкция допускала возможность изменения требований России, что говорит о ясном понимании царским правительством истинного положения сил на Дальнем Востоке.

Со стороны цинского правительства Китая — посольство во главе с придворным вельможей Сонготу (министр при дворе китайского императора Канси — прим. ред.). Его сопровождали Тун Гоган, Лантань (руководил осадами Албазина), генерал-прокурор Маци и командир охранного отряда Мала, а также 800 солдат и 25 офицеров.

Согласно инструкциям, данным императорским двором Сонготу, маньчжуры должны были обосновать свои притязания на Приамурье как на территорию, обеспечивающую безопасность внутренних районов Маньчжурии. В случае неудовлетворения этих требований маньчжуры отказывались от сотрудничества в сфере торговли. При этом реальные границы Китая проходили гораздо южнее Амура по линии «Ивового палисада» — китайской пограничной линии XVII века, отделявшей территорию внутреннего Китая от Маньчжурии. Таким образом, территории современного российского Забайкалья и Дальнего Востока в состав китайской территории не входили.

Необходимо отметить, что Россия имела основания распространять свои владения как на левый, так и частично на правый берег Амура на основании фактов неоднократного сбора ясака и приведения в подданство населения «в дючерской и натской земле» по рекам Сунгари и Уссури, а также в нижнем течении Амура в «гиляцкой земле».

Выплата ясака в тот период времени не носила обязательного характера. Также не регламентировались его размер и регулярность. Однако, с точки зрения политических норм это означало признание местными племенами власти московского государя над собой. Одновременно с этим это гарантировало им защиту со стороны русских властей.

Помощь Ханов

Стремясь воздействовать на Китай, русское правительство попыталось обратиться к помощи монгольских ханов. В составленной Посольским приказом грамоте к хутухте (один из двух важнейших титулов в Монголии, который присваивался преимущественно светским лицам, в первую очередь наиболее влиятельным князьям — прим. ред.) содержалась просьба повлиять при переговорах на маньчжурских представителей с тем, чтобы граница была установлена по реке Амур и цинские власти не настаивали на выдаче перешедшего под покровительство России даурского князя Гантимура (предводитель объединённых родов забайкальских эвенков и дауров в XVII веке — прим. ред.).

Переговоры Ф.А. Головина и монгольских послов прошли успешно, — хутухта и хан согласились пропустить через свои владения небольшое число русских посланцев в Пекин, чтобы те смогли договориться с цинским правительством о месте обсуждения условий договора и численности делегаций.

Переговоры с Цинами

В ходе длительных и напряженных переговоров с представителями Цинов уполномоченному от России С. Коровину пришлось дважды посетить Пекин. В конце концов местом подписания договора было избрано местечко близ острога Селенгинск (оборонительное сооружение, возведённое в 1665 году на реке Селенге — прим. ред.).

Позже, вследствие вторжения правителя Ойратского ханства Галдана в Халху и побед над цинской армией, правительство Китая заняло выжидательную позицию, опасаясь возможного русско-ойратского союза. К июню 1689 года стороны в конечном итоге остановились на выборе места для переговоров. Им стал Нерчинск.

Переговоры проходили в невыгодных для русских условиях. Так, сам Нерчинск в момент переговоров фактически был осажден вторгнувшейся в российские пределы маньчжурской армией, десятикратно превосходившей по численности российские войска (около 15 тысяч солдат против 2 тысяч русских).

Определенное воздействие на итоги переговоров оказала также малая численность русского населения в Даурии, неудачи «крымского похода» князя В.В. Голицына в 1687 года, а также борьба за власть между сторонниками Софьи Алексеевны и Петра I.

Иезуиты

Линия государственной границы по условиям Нерчинского договора была крайне неопределенной, так как название рек и гор, служивших географическими ориентирами к северу от Амура, были разными в русском, латинском и маньчжурском экземплярах договора. Обмена картами также не было произведено.

Зачастую иезуиты-переводчики (француз Жан Франсу Жербийон и португалец Т. Перейра) преднамеренно искажали содержание речи послов.

Острые противоречия между послами возникли по вопросу того, где проводить линию границы.

Воспользовавшись перевесом в военных силах, сложившемся к 29 августа 1689 года, Сонготу и его советники сумели добиться заключения договора с условиями, выгодными для Китая.

По договору русские лишались открытого ими левобережного Приамурья, а границы России с Цинской империей устанавливались по рекам Аргуни и Горбице, а далее по Каменным горам (Становой хребет). На месте бывших русских поселений новые возводиться не должны были.

Размежевание земель близ охотского побережья (в т. ч. в бассейне реки Уды) откладывалось до более благоприятных времен.

Необходимо отметить, что в дальнейшем маньчжуры фактически не осуществляли контроля на отошедших к ним территориях Приамурья.

Положения договора об открытии свободной торговли подданных обоих государств и правилах принятия дипломатических представителей, а также мерах по борьбе с перебежчиками открывали возможности к развитию мирных политических и торговых отношений России с империей Цин.

Критика договора

Среди политической элиты России Нерчинский договор 1689 года получил явно отрицательную оценку из-за территориальных уступок.

Кроме того, длительный период времени земли Албазинского уезда оставались в запустении, в результате чего замедлилось экономическое развитие Приамурья.

В Пекине же договор вызвал ликование. Так, Государственный совет Китая в докладе императору Канси от 13 января 1690 года отмечал: «Земли, лежащие на Северо-Востоке на пространстве нескольких тысяч ли и никогда ранее не принадлежавшие Китаю, вошли в состав Ваших владений».

Такое положение дел для России в дальневосточном регионе было подкреплено условиями Буринского и Кяхтинского договоров 1727 года. Оно сохранялось вплоть до середины XIX века. Пока Россия не пойдёт вновь на дедовские земли.

При подготовке статьи использованы материалы фондов Российского государственного архива новейшей истории, Государственного архива РФ, Информационного центра УМВД России по Хабаровскому краю, Российского государственного военного архива, Центрального архива ФСБ России, Российского государственного архива кинофотодокументов, Государственного архива Хабаровского края, а также ru.wikipedia.org.