Найти и добыть: история угольной промышленности Хабаровского края

В последнее воскресенье августа отмечается День шахтёра, официально учреждённый 10 сентября 1947 года по предложению министров угольной промышленности. Это было сделано в память о трудовом подвиге шахтёра Алексея Григорьевича Стаханова, который в ночь с 30 на 31 августа 1935 года установил рекорд, добыв 102 тонны угля. Рекорд, правда, был подготовлен. По большому счёту это было апробирование нового метода работы. Стахановская смена планировалась заранее: предварительно перепроверили оборудование, организовали освещение забоя и вывоз угля.

Да и работал Стаханов не один. Ему помогали Гаврила Щиголев и Тихон Борисенко, выполнявшие крепёжные работы, В чём и заключалась суть метода: разделение труда забойщика и крепёжников. Но даже учитывая оба этих фактора, цифра была впечатляющей: она в 14, 5 раз превышала норму! Поэтому не удивительно, что, несмотря на долгие годы существования этой профессии в России (даже на Дальнем Востоке угледобыча велась уже с дореволюционного периода), профессиональный праздник появился только в память об этом событии. Хотя для Хабаровского края история угледобычи тоже началась в Советскую эпоху.

Забытый подвиг

На Дальнем Востоке угольные месторождения были открыты почти сразу после присоединения этих территорий к России. Уже летом 1859 года уголь был обнаружен в заливе Посьета, а два года спустя были найдены открытые месторождения каменного угля в Амурском заливе. Но это в Приморье. Угольные отложения охватывают десятую часть региона, и добыча угля началась уже в конце XIX века. Да и о запасах угля на территории будущего Хабаровского края стало известно достаточно давно. Ещё в 1844 году о богатстве притоков реки Буреи углём говорил учёный и путешественник Александр Фёдорович Миддендорф, написавший после своей экспедиции книгу «Путешествие на Север и Восток Сибири».

В 1862 году открытие Миддендорфа подтвердил другой учёный и исследователь — Фёдор Богданович Шмидт, руководитель физического отдела Амурско-сахалинской экспедиции в 1859 — 1862 годах. Вот только уголь в тех местах тогда никого не заинтересовал, да и геологи решили, что его здесь мало. В результате месторождение пришлось открывать повторно уже после революции и Гражданской войны. И то долгое время поиски угля были неудачными, и геологические экспедиции возвращались ни с чем. Прорыв произошёл благодаря экспедиции геолога Василия Захаровича Скорохода.

Василий Захарович родился 1 мая 1907 года в селе Скопин Рязанской губернии. В 1930 году, после окончания почвенно-геологического отделения физико-математического факультета Ленинградского государственного университета, он приехал на Дальний Восток. Ещё в студенчестве Скороход мечтал искать угольные и нефтяные месторождения на востоке России. И вот мечта сбылась: его определили геологом в Дальневосточное районное геологоразведочное управление, находившееся во Владивостоке. Здесь Василий Захарович изучил материалы неудачных угольных экспедиций в районе Верхней Буреи и уже через год добился разрешения на создание комплексной геологической группы для дальнейшей разведки угля в этих местах. В этом же году было принято решение о строительстве Байкало-амурской магистрали (БАМ), для которой не помешало бы местное топливо. И летом 1932 года экспедиция отправилась в путь.

Василий Захарович, в те годы уже начальник геолого-съёмочного отдела Геотреста, сам возглавил одну из партий экспедиции, вторую — Борис Михайлович Штемпель. Вместе со Скороходом отправилась и его будущая супруга Татьяна Николаевна Помыканова, работавшая в экспедиции коллектором. На пароходе «Батрачка» исследователи плыли от пристани села Малиновки до села Чекунды, а оттуда на лодках-долблёнках, купленных у аборигенов, двинулись дальше вверх по Бурее. Где плыли, где тянули лодки на верёвках против течения, а где и волоком тащили через перекаты. В партии Скорохода было всего пять человек, все молодые и ни разу не бывавшие в тайге. Но, несмотря на трудности, угольный бассейн геологи нашли. Первое месторождение из-за вертикального расположения слоёв они назвали Книжная полка, а сам угольный пласт на левом берегу Буреи — Коминтерн.

Для доклада об успехах Василия Захаровича вызвали в Москву, в Главгкологию. Скороход составил «Геологический очерк Буреинского бассейна», сводную карту и схему участков угленосности, подсчитав предположительные запасы каменного угля в бассейне — 15 миллиардов тонн.

Однако следующую экспедицию в эти места возглавлял уже другой геолог. Сам Василий Захарович в 1934 году нашёл угленосную жилу в районе приморской реки Майхэ. В 1937 году обнаружил открытый выход нефти в Хабаровском крае на реке Мае. Позже он был направлен в Узбекистан, а в 1942 году получил 10 лет по статье 59 пункт 10 «Пропаганда и агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву и ослаблению Советской власти».

В 1950 году Скороход был освобождён досрочно, а в 1958 году полностью реабилитирован, но на Дальний Восток уже не вернулся. Остаток жизни, а умер геолог в 1997 году, Василий Захарович провёл в Москве: занимался научной деятельностью, выращивал сад рядом с выстроенным своими руками домом и вёл переписку с Чегдомынским краеведческим музеем.

Чегдомын

Находка Скорохода не осталась без внимания: в 1934 году было решено начать освоение и промышленное использование Буреинского угольного бассейна, уголь из которого предназначался для строительства БАМа. Занимался разработкой Буреинского угля трест Бурейшахтстрой, первым управляющим которого стал Григорий Антонович Агеев, до этого участвовавший в восстановлении рудников Донбасса. В апреле 1939 года по льду Буреи в долину Иванова ключа прибыла колонна из пяти тракторов ЧТЗи четырёх грузовиков ЗИС-5. Это был первый отряд строителей, начавший возведение посёлка под сопкой. Так возник Чегдомын, название которого произошло от эвенкийского «дягла му» — сосновая вода.

Первостроителями Чегдомына стали квалифицированные шахтёры. Из Донбасса, Квиды, Сучана и Артёма и молодёжь — главный участник новостроек того периода. Был разбит палаточный городок и сколочено несколько бараков. На один из них водрузили шахтёрскую эмблему из двух скрещенных молотков. Посёлку предстояло стать центром угледобычи Хабаровского края.

В 1934 году было решено начать освоение и промышленное использование Буреинского угольного бассейна.

В первый год пробили первые две штольни, на следующий — ещё две. Их первоначальная мощность составила 709 тонн угля в год. Почти все работы шахтёры выполняли вручную: кайлом откалывали куски угля, а потом лопатой грузили в вагонетки. На поверхность вагонетки вывозили лошади. Их более сотни трудилось на Ургальской шахте. Из-за отсутствия транспортных связей Чегдомына с другими населёнными пунктами уголь вначале не вывозили, а сгружали у шахты. Но вскоре для вывоза угля была построена железная дорога Известковая — Ургал протяжённостью 339 километров, движение по которой было открыто 7 ноября 1941 года.

Бурное начало было прервано Великой Отечественной войной. Горняки и строители БАМа ушли на фронт. Многие из них не вернулись. Приостановилось строительство БАМа, а часть его путей разбиралась и увозилась на запад для железных дорог европейской части страны. Лишилась рельсов и мостовых, пролётных строений и железная дорога Известковая - Ургал: их разобрали в 1944 году для строительства линии Комсомольск - Совгавань, которое возобновилось после Сталинградской битвы.

После окончания Великой Отечественной войны все работы, как строительные, так и горные, возобновились. С 1945 года начали восстанавливать железнодорожную линию Известковая — Ургал и строить новую — Ургал — Чегдомын. К 7 ноября 1947 года движение на линии Известковая — Ургал возобновилось. А 1 октября 1950 года и дорога Ургал — Чегдомын была сдана в эксплуатацию. Шахты тоже не стояли без дела. С 1946 года начались работы по их восстановлению. И 29 ноября 1947 года было образовано Ургальское рудоуправление комбината «Хабаровскуголь» Министерства угольной промышленности СССР. Уже в 1948 году вернувшиеся с фронта горняки добыли 18 тысяч тонн угля, а через пару лет его добыча возросла в 23 раза! С тех пор многие ТЭЦ и котельные не только Хабаровского, но и Приморского краёв, а также Магаданской области строились именно под «ургальский» уголь.

Новые кадры тоже решили готовить на месте: в Чегдомыне начали работу школы фабрично-заводского обучения (ФЗО) No 12 и 25, выпускавшие горных проходчиков, каменщиков и плотников. Не обошёл стороной шахты и технический прогресс: в 1948 — 1952 годах была проведена механизация шахтных работ. Кайло и лопату сменили врубовые машины (КМП-1 и Гтк-3м) и широкозахватные комбайны (Донбасс-1), а вместо лошадей вывозом занимались самосвалы.

Но не только механизацией повышалась производительность труда. Социалистические соревнования, обязательства по перевыполнению плана добычи к красным дням календаря (обычно к 7 ноября и 1 мая) и другие трудовые почины были широко распространены в шахтёрской среде. Да и государство отвечало шахтёрам полной взаимностью: передовики удостаивались наград «За трудовую доблесть» и «За трудовое отличие». А самые лучшие становились кавалерами ордена Трудового Красного Знамени. Не забывали и про здоровье: многие шахтёры, успешно выполнявшие нормы, награждались путёвками в «Кульдур» и другие санатории страны.

Не всё, конечно, удавалось. Так, директор шахты Ильин, занимавший этот пост в 60-е годы, мечтал об установке в Чегдомыне коксохимических батарей, где добытый уголь превращали бы в кокс-продукт, необходимый металлургам. Батареи на шахту привезли, но оказалось, что местный уголь содержит слишком много золы, поэтому не годится для выплавки кокса. Зато установили, что качества угля можно повысить путём обогащением. И в 1968 году была введена обогатительная установка ОУ-22 производительностью 1, 2 миллиона тонн в год.

Прямым наследником Ургальского рудоуправления комбината «Хабаровскуголь» стал «Ургалуголь», учреждённый в 1994 году на базе шахтоуправления «ургальское». И очень символично, что праздник День шахтёра был учреждён в тот же год, когда был учреждён предшественник «Ургалугля» — пионер угольной промышленности Хабаровского края.