На руинах Хабаровского музыкального, или Как корреспондент «ХабИнфо» по развалинам театра гуляла

Чуть меньше года прошло с того момента, когда страшный пожар разделил историю Хабаровского академического музыкального театра на ДО и ПОСЛЕ. Поначалу многие приходили на пожарище с цветами, поминали, как ушедшего друга. Было много разговоров. Вокруг сноса сгоревшего здания и строительства нового, акции #ЯСХМТ и поддержки артистов театра на всех уровнях — от зрителя до президента. Всё это было…

Сейчас разговоры затихли. Железный «страшный» забор закрыли со стороны Карла Маркса высокими красочными баннерами, дабы не портить красивый вид улицы. И те, кто когда-то оглядывался в сторону любимого театра, теперь просто проходят мимо. Привыкли…

«Мы старый мир разрушим. А затем…»

О том, что здание после пожара восстановлению не подлежит и будет снесено, было объявлено ещё в конце января этого года.

В тот день журналистов хабаровских СМИ собрали возле сгоревшего остова и руководитель подрядной организации ООО «Орион», которая на тот момент «занималась» сносом, Павел Кнорозов объявил, что на все работы потребуется не менее полугода.

«Процесс сноса здания разделён на шесть этапов. Сейчас инженеры определяют подходы к каждому из них, делают расчёты, составляют схему обрушения, чтобы снос здания прошёл максимально быстро. Работать здесь будет большая техника — молот, отбойники, экскаваторы и самосвалы. В данный момент мы проводим подготовительный этап — устанавливаем ограждения, убираем снег и мусор, готовим площадки для тяжёлых машин», — вещал он.

И «тяжёлые машины» заехали. И работа вроде как началась. Но что-то пошло не так, и подрядчик исчез с объекта вместе со своими проектами, сметами и обещаниями.

На площадке установилась тишина. А в правительстве края объявили новый конкурс, разыскивая очередного подрядчика. И победителя определили. И сумму первого этапа работ — аж в 17 294 671, 66 рублей. Снос должен был стартовать в начале августа. Но опять что-то пошло не так…

Охраняется… экскаватором

Сегодня «огороженная» территория музыкального театра зарастает травой. Как и пустой, распахнутый настежь, экскаватор. Видимо, один из тех, что предназначался для работ по сносу.

Сейчас он больше похож на бездомную собаку, которую нерадивые хозяева оставили охранять брошенные руины. Ведь охранять-то больше некому. Вагончик охраны закрыт.

Пользуясь бесхозностью, территорию ринулись осваивать безбашенные подростки, экстремалы, теггеры (уличный художник, занимающийся нанесением подписей на городские поверхности — примечание редакции) и иже с ними.

В июне этого года полиция уже проводила проверку по факту гуляющих по крыше здания подростков. Казалось бы, сделайте выводы и закройте территорию. А то ведь и до беды недалеко. Но воз и ныне там.

Более того, после инцидента с подростками краевые власти расторгли договор с охранной компанией и принялись искать нового, «более ответственного» сторожа, пообещав решить вопрос в ближайшее время. А родителям посоветовали «провести профилактические беседы с детьми».

Охранников нет и поныне. И отправиться на поиски приключений теперь могут не только дети.

Плач на руинах

Мы решили проверить, насколько реально проникнуть на, по сути, закрытый объект, и что твориться здесь на сегодняшний день.

Сказать, что я была в шоке — не сказать ничего. И, честно, слёз сдержать не смогла. Мне даже в страшном сне не представлялось, что любимый театр может превратиться в общественный туалет и пристанище для маргиналов.

Начнём с того, что забор, предназначенный огородить территорию, ничего не ограждает. Подойти к сгоревшему зданию можно с любой стороны, в том числе и там, где тебя не увидит даже очень любопытствующий прохожий. И насмешкой выглядит рядом с поваленным пролётом закрытый в «воротах» шлагбаум с надписью: «Проезд не занимать».

Беспрепятственно можно проникнуть и в само здание — двери нараспашку, а окна первого этажа в большинстве своём зияют разбитыми провалами.

В первую очередь этим воспользовались отдыхающие в парке Динамо — первый этаж в большинстве своём превращён в отхожее место. Обитают здесь и лица «без определённого места жительства». Для бомжа летом и так под каждым кустом и стол, и дом, а тут — такие хоромы.

В одной из комнат я обнаружила на полу разбросанные документы и фотографии — чёрно-белые и цветные. Замелькали знакомые черты. Собрала все, что нашла, даже те, где какие-то вандалы проткнули лица, нарисовали пахабщину. Уж лучше своей рукой порву и выброшу, чем так…

Я бродила по руинам почти час. Никто не подошёл и не поинтересовался, как я сюда попала и что здесь делаю. В душе тоскливой нотой пело раздавленное пианино. Мелькнул погасшим пятном упавший фонарь. Как разбитое прошлое распластался на асфальте яркий сарафан…

Тихо… Пусто… Тоскливо…

Что же нужно для того, чтобы сюда вернулась жизнь? Чтобы, наконец, развалили эти жуткие обломки и возвели новый театр? Трагедия?

Почему-то вспомнился рассказ Чехова «Бумажник» (12+), где трое артистов нашли кошелёк с деньгами. Но вот делиться никто не захотел. Молодой актёр Попов размечтался построить в родной Костроме новый театр и подсыпал двум сотоварищам яду. Да только до бумажника добраться не успел. Коварные друзья убили его. И умерли сами. Вместе с мечтой о новом театре и с разговорами о благе во имя искусства…