Сергей Алексеевич Коробков – президент краевой общественной ассоциации инвалидов-опорников «Опора жизни», заместитель председателя правления Хабаровского городского общества инвалидов. Дорожная авария, случившаяся в девяностых, выбила его, здорового и крепкого человека, из нормальной жизни. Мог бы с больничной койки прямиком переселиться в инвалидную коляску, но доктор ему попался упёртый, каждое утро заходил в палату и командирским голосом требовал: «Вставай! Бери костыли! И пятнадцать минут – туда-сюда, от койки до двери».
С того времени преодоление стало образом его жизни. Преодолевает боль от железяки, «вмонтированной» врачами в сломанный позвоночник. Преодолевает рутину и бюрократию в походах в очередную контору, преодолевает этажи – травма так и не позволила крепко встать на ноги, передвигается с трудом. Но вот уже несколько лет он, руководитель «Опоры жизни», этой самой опоры найти не может для себя и таких же инвалидов в вопросе житейском, точнее, коммунальном.
Почти четверть века Сергей Алексеевич простоял в очереди на получение жилья по договору социального найма. Опускаем детали этого долговременного процесса, скажем лишь, что получить квартиру «с иголочки», в новостройке Коробков и не рассчитывал. Поэтому, когда в 2013 году выписали ордер на «однушку» в доме № 4 на улице Автобусной, что в районе Красной Речки, он на первую пору ничего, кроме оптимизма, – жизнь-то налаживается – не испытывал.
Сергей Алексеевич Коробков – президент краевой общественной ассоциации инвалидов-опорников «Опора жизни»
В девятиэтажке ему выделили седьмой этаж, и, как бы извиняясь, сказали: «Другого пока нет. Или вселяйтесь, или ждите дальше». Ничего, пережил. В конце концов, лифт в помощь. Тем более, что в этом и соседних домах, и почти на такой же высоте, социальные квартиры получили полтора десятка его товарищей по несчастью, инвалидов-опорников. Да вот и парализованная мама его, живущая в этой же квартире, видит улицу и окрестности только из окошка.
Дом построен в 1972 году, таких чуть ли не полгорода. Но даже и мысли не было у Коробкова, что отапливается высотка, как какой-нибудь дощатый барак, от кочегарки. Однако дома на Красной Речке, или «на горке», как называют территорию местные, относились к военному ведомству, и гарнизон, и жилой сектор получали и получают тепло именно таким образом.
Прозрение пришло, когда увидел Сергей Алексеевич квитанцию на оплату жилищно-коммунальных услуг, и в ней чёрным по белому была прописана стоимость «кочегаркиных» услуг — 3800 рублей за отопление однокомнатной квартиры. Столь недешевые услуги осиливали вскладчину с мамой-пенсионеркой. Но даже эту коммунальную цифирь толком осмыслить не успел, как пришёл счет на 4200 рублей, потом и на 4800. А с июля 2018 года, рассказывает, в квитанции значится уже шесть тысяч без ста рублей. Только за отопление.
Он, конечно, понимал, что все жильцы микрорайона в смысле коммунальных платежей и тарифов как бы в одной подводной лодке. Но общественной должностью ему поручено оттаптывать всякие пороги и добиваться для инвалидов-опорников мало-мальских условий существования. А как существовать, если из пенсии половину нужно отдавать пресловутой кочегарке?
При этом, как утверждает Коробков, ресурсоснабжающая организация о своих намерениях повышать оплату за отопление жильцам не сообщала, ставила перед фактом. Как делегированный от людей с ограниченными возможностями, пришел в обслуживающую организацию ООО «Ремстрой-Хабаровск», и там ему ничего внятного не сказали, сослались на то, что «так решили военные, это их котельная».
Представитель тепловых сетей, мастер участка, занимающая кабинет на улице Автобусной, 2, сетует общественник, даже до таких разъяснений не снизошла. Правда, подсказала адрес головной организации на улице Флегонтова. Не берусь обсуждать правомерность такого действия, но, как рассказывает Сергей Алексеевич, здесь ему удалось заключить с тепловиками что-то вроде мирового соглашения — оставили для него оплату за отопление на уровне 3800 рублей. Действовало соглашение один год. В 2015 году Коробков пришел, чтобы продлить документ, но уже понимания не нашёл.
Естественно, я задала Сергею Алексеевича вопрос про ежемесячные денежные выплаты, которые начисляются инвалидам вместе с пенсией, про субсидию на оплату ЖКУ, в законодательстве такие преференции для людей с ограниченными возможностями предусмотрены.
— Я обращался в отдел соцзащиты района и мне объяснили, что это жилой фонд Восточного военного округа, котельная его, и в этом случае субсидии на оплату ЖКУ жильцам не предусмотрены, — сказал общественник.
Как объяснили уже мне в краевом министерстве соцзащиты, такое ограничение для жилья в закрытых военных городках когда-то, действительно, действовало. Но на сегодня ситуация разрулилась, и нет разницы, в каком доме живет человек – гражданском или военном, если мера соцподдержки ему положена, он её будет получать. Тогда почему не получает?
Тут две причины. Или имеет долг по оплате за ЖКУ, в этом случае, действительно, субсидию не выплачивают. Или доходы выше параметров, при которых соцподдержка полагается. Высокие доходы при инвалидности – вещь маловероятная. А вот долги – вполне реальная.
Краевой фонд имущества выкупал эти квартиры у военных по сходной цене и передавал министерству ЖКХ края, оно их и распределяло, объясняет Сергей Алексеевич. И вряд ли тогда чиновники думали о том, что счета «от кочегарки» люди с ограниченными возможностями не потянут. А они не потянули. У самого Коробкова, например, судебные приставы арестовали счет в банке за долг перед коммунальниками в сорок с лишним тысяч рублей.
Можно ли ограничить аппетиты военного ведомства и подведомственной же кочегарки? В комитете по тарифам и ценам правительства края общественнику растолковали, что эти обособленные структуры цены за коммунальные услуги устанавливают самостоятельно. Котельная, кстати, отапливается в двух вариантах – и газом, и углем. Обслуживающий персонал – несколько человек, Коробков как- то пытался с начальником сего коммунального объекта в переговоры вступить. Но тот, как человек военный, был краток: «Обращайтесь в военный округ. Там решения принимают. Примут – я исполню».
В мае 2017 года жильцы многоэтажек на Красной Речке собрались на своеобразный сход. Они просили краевые и городские власти подключить микрорайон к ТЭЦ и тем самым избавить от кочегарки, услуги которой им не по карману. Тем более что подключение к теплоцентрали при определённых условиях возможно.
— Тогда губернатор края Вячеслав Шпорт, прибывший на место события, пообещал вопрос решить. Сказал, что для этого нужно проложить определенный участок теплотрассы и сделать стык с основной трубой, — вспоминает Коробков, присутствовавший при этом разговоре.
Но мэр Хабаровска Александр Соколов имел свои аргументы – денег на такие работы у города нет, да и Красная Речка — не городская территория. Словом, тогда высокие лица ни до чего конкретного не договорились. А теперь уже и спросить не с кого, оба в отставке.
Пересказывая свое долгое и пока бесполезное хождение по кабинетам, Сергей Алексеевич заметно волнуется, в сердцах бросает: «Нас, инвалидов, заверяют, что государство о нас думает и заботится. А тут, словно в каменную стену упёрся». Услышав мой вопрос: «Ну, вы же человек просвещённый и в проблему посвящённый. Какой выход видите из этой ситуации?» он как-то разом сникает, умолкает. Но потом, как будто собираясь с мыслями, говорит: «В следующем году состоятся выборы в краевую законодательную Думу, я думаю баллотироваться. Если получится, если выберут, буду защищать интересы инвалидов уже с полномочиями. И тогда каменную стену, в которую сейчас упёрся, думаю, прошибу».
- «Почему ученики многопрофильного лицея три дня не выходили из школы?», читайте в нашем материале по ссылке.
Фото автора
